Одесса дала жизнь многим талантливым людям, которые по-разному увековечили этот город. Один из них — Исаак Эммануилович Бабель, сделавший Одессе бесценный подарок в виде своих «Одесских рассказов», которые запечатлели культуру, быт и нравы тех времен, но главное — знаменитый «одесский язык».

Писатель мечтал состариться в любимом городе и «вместе с другими жирными стариками сидеть на бульваре и долгим взглядом провожать идущих мимо женщин», но его судьба сложилась трагически. В 1939 году он был арестован, осужден и спустя несколько месяцев расстрелян. Его творчество долгие годы находилось под запретом, и только в 1954 году Бабеля посмертно реабилитировал Верховный суд СССР.

При аресте у писателя были изъяты все личные архивы, которые не найдены до сих пор, немало белых пятен и в его биографии. Фантазер и мистификатор, он нередко сам придумывал о себе небылицы. Что правда, а что вымысел в его судьбе, «Бульвару Гордона» рассказали младшая дочь писателя Лидия Бабель и ее сын Андрей Малаев-Бабель, которые много лет живут во Флориде (США).

«В 30-Е ГОДЫ ОФИЦИАЛЬНЫЙ БРАК СЧИТАЛСЯ МЕЩАНСТВОМ, И МАМЕ ПРИШЛОСЬ ЧЕРЕЗ СУД ДОКАЗЫВАТЬ, ЧТО ОНА ЯВЛЯЛАСЬ ЖЕНОЙ БАБЕЛЯ»

— Лидия Исааковна, вам было всего два года, когда отца расстреляли в подвалах НКВД. Это сегодня у дочери легендарного писателя берут интервью и приглашают на телевидение, а как вы жили в непростое сталинское время?

— Очень тяжело осознавать себя сиротой, а потом узнать, как жестоко пытали и убили твоего отца. Повезло, что я училась в интеллигентной школе, где никто меня не дразнил и не называл дочерью врага народа. А вот во дворе нашего дома соседи вполне могли не ответить мне на заданный вопрос или сделать какую-нибудь гадость. Но это долгая история, и мне трудно об этом говорить.

Помню, как в начале июня 1941 года мама со мной и бабушкой уехала в командировку в Абхазию. Вскоре началась война, и мы оставались на Кавказе до 1944 года. Наша московская квартира, где мы раньше жили вместе с папой, оказалась абсолютно беспризорной. Соседи распространили слух, что мама как жена репрессированного перешла на сторону к немцам и в Москву не вернется. Все имущество разворовали: исчезла посуда, постельное белье, богатая библиотека. Из мебели остались большой платяной шкаф, два крупных кресла, стол, диван и кровать с пружинами. Еще уцелели некоторые семейные фотографии.

Когда мы вернулись, в некоторых комнатах, розданных домоуправлением, обитали посторонние люди, и нам с новыми соседями по собственной квартире приходилось делить кухню. Когда бабушка находила наши серебряные ложки у соседей, они спокойно отвечали: «Вы враги народа, и, вообще, вам ничего не принадлежит. Имущество не ваше». Постоянно возникали проблемы на бытовой почве. К примеру, мы всегда последними приходили готовить кушать. Знаете, все-таки не хочется об этом вспоминать и говорить...

— Ваша мама Антонина Николаевна Пирожкова — последняя любовь Бабеля. В отличие от двух предыдущих жен она была моложе его на 15 лет и не имела к миру искусства никакого отношения, а работала инженером на строительстве Московского метрополитена. Что их привлекало друг в друге?

— Мама не так много рассказывала об их с отцом любви, а я не расспрашивала. Они познакомились в Москве в 1932 году на общем обеде у маминого начальника Ивана Иванченко, поклонника творчества Бабеля. Он представил юную девушку известному писателю: «Это — инженер-строитель по прозванию Принцесса Турандот». Иванченко так стал называть маму с тех пор, как прочел о ней заметку в газете: «Принцесса Турандот из конструкторского отдела».

Знаю, что после нескольких встреч с Бабелем маме стало скучно и неинтересно с другими людьми. Она хотела быть только с ним. Я ее прекрасно понимаю, потому что незаурядный бабелевский талант, веселый характер магически действовал на женщин. А еще папа был очень добрым и щедрым человеком. Он осыпал возлюбленную подарками, правда, потом их отнимал. Как-то привез из Франции фотоаппарат, а вскоре знакомый фотограф, уезжая на Север, пожаловался, что у него испортилась камера. Бабель тотчас взял мамин фотоаппарат и отдал. Но мама хорошо знала отцовский характер и не обижалась.

Отец говорил, что ему нужны вещи и деньги лишь для того, чтобы их раздаривать. Он дарил друзьям и знакомым свои часы, галстуки и рубашки. У него брали в долг и, как правило, не отдавали. А когда он на новоселье раздавал людям свою мебель, приходила его тетка и сообщала: «Мой племянник сумасшедший, это наша фамильная мебель. Отдайте обратно!».
Исаак Бабель — гимназист

Чем покорила его мама?! Она была очень красивой, умной, самостоятельной, самодостаточной женщиной и талантливым конструктором. В ее дипломе написано: «Выдающиеся математические способности». Мама с 13 лет начала работать и помогать своей бедствующей семье. Папа говорил: «Женился на дивной женщине с изумительной анкетой: мать неграмотная, а сама инженер на «Метрострое».

— Круг друзей, увлечений и интересов у родителей был разный. Означало ли это, что они мало времени проводили вдвоем?

— Нет. Мама рассказывала, как отец к ее возвращению с работы всегда старался освободиться, чтобы вместе с ней проводить вечера. Он всячески развлекал ее — водил в гости, в кафе, на ипподром. Вообще, папа хотел, чтобы мама не работала, и частенько возмущался: «Доползу на коленях до «Метростроя», чтобы моя жена бросила работать. Вот у других жены машинисточки, попечатают и домой приходят».

Мама действительно плотно работала — многие станции московского метро разработаны под ее руководством. К тому же сталинская стройка была приоритетной, проектировщиков торопили, и ей часто расчеты конструкций приходилось брать домой. При случае папа с гордостью показывал мамины чертежи своим друзьям: «Она у нас математик. Вы только посмотрите, как все сложно, это вам не сценарии писать...».

«КОГДА Я РОДИЛАСЬ, ПАПА ПРИШЕЛ В РОДДОМ С 20 КОРОБКАМИ КОНФЕТ»

— Исаак Эммануилович на вопрос о литературных планах отвечал: «Собираюсь купить козу». Никто не видел его за работой, об этом ходили легенды. Может, ваша мама наблюдала Бабеля за письменным столом во время творческого процесса?

— Нет, нет! Он категорически ей запретил заглядывать в рукописи. Мама не рисковала его ослушаться, так как знала о необыкновенной проницательности Бабеля. По ее словам, услышав, что отец вышел из своей комнаты и направляется к ней, она быстренько пихала лежавшие в беспорядке вещи в ящик шкафа. Папа приходил и обязательно открывал именно тот ящик, куда она наспех засунула вещи. Он имел влияние на маму, которая даже немножко его побаивалась.

Вообще, в семье отец был хозяином. Мама, живя с ним, не знала никаких забот, в том числе и материальных. Он не брал ее зарплату, а она, как мне рассказала позже, даже не предполагала, что Бабель в ней нуждался. Столкнувшись с денежными проблемами, он мог в шутку сказать: «О, жена получку принесла!». Только после этого мама давала ему или домработнице какие-то деньги. Отец много писал в стол и мало зарабатывал. В издательстве давали аванс, но ведь у Бабеля еще росла дочь в Париже, и он высылал для нее деньги. А в Бельгии жили его сестра и мама, которым он тоже помогал.

Он был заботливым мужем (даже доставал для жены через друзей наряды из Парижа) и любящим отцом. Когда я родилась, папа пришел в роддом с 20 коробками конфет! Еще маме запомнился белый детский горшочек с живыми фиалками, подаренный ей другом Бабеля Сергеем Эйзенштейном. В те времена в диковинку были не только цветы посреди зимы, но и сам горшочек. Мама вспоминала, как однажды Бабель кинулся в комнату, стал меня тискать и прижимать к себе: «Подрастет, не будем Лиду одевать и туфли покупать, чтобы замуж никто не взял и при отце осталась».

— А почему Бабель и Пирожкова свои отношения так и не оформили официально?

— В 30-е годы прошлого века официальный брак считался мещанством и буржуазным предрассудком. Уже после реабилитации маме пришлось через суд доказывать, что она являлась женой писателя. Понадобились свидетели, подтвердившие, что Бабель и Пирожкова жили вместе, вели общее хозяйство и у них родился общий ребенок. Доказать это было легко. А с полученной официальной бумагой маме стало проще заниматься издательскими трудами и процессуальными делами, в КГБ искать архивы, состоять в комиссии по наследству и потом даже получать гонорары.

— На ваш взгляд, по какой причине у вашего отца не сложились отношения с первой женой Евгенией Гронфейн?

— Мне трудно ответить на этот вопрос. Через несколько лет после их свадьбы жена Бабеля уехала в Париж, чтобы учиться живописи. Это официальная версия. Но думаю, Евгения просто страшно огорчилась и обиделась, узнав о довольно бурном романе Бабеля с актрисой мейерхольдовского театра Тамарой Кашириной. К тому же Тамара родила Бабелю сына. О ребенке знали все: и сестра Бабеля Мария, и его мама. Они упрекали отца в письмах из Бельгии: «Как ты можешь?! Это безобразие!». Он им отвечал: «Если вы будете лезть в мою личную жизнь, я с вами перестану переписываться».

Бабель виделся с сыном два года, даже есть их совместные фото. А потом Тамара Владимировна вышла замуж за писателя Всеволода Иванова и исключила настоящего отца из жизни ребенка. Сын Миша получил фамилию отчима и до 17 лет даже не знал, что он единственный сын Бабеля.

Когда отношения у Бабеля с Кашириной исчерпались, он попытался помириться с первой женой и поехал в Париж. В результате родилась Наташа. Правда, первую дочь папа увидел только в три года, когда после длительных хлопот, наконец, получил в Кремле разрешение на поездку к семье во Францию. Второй и последний раз он увидел Наташу еще через три года, в 1935-м, приехав в Париж на Конгресс защиты культуры и мира. Но к этому моменту Бабель уже жил с моей мамой.

«БАБЕЛЬ ВЫНУЖДЕННО ПРИЗНАЛ СВОЮ СВЯЗЬ С ТРОЦКИСТСКОЙ ОРГАНИЗАЦИЕЙ, А ЧЕРЕЗ ДВА ДНЯ НАПИСАЛ ПИСЬМО, ЧТО ОКЛЕВЕТАЛ НЕВИННЫХ»

— Вам удалось познакомиться со своей сводной сестрой?

— Мы впервые встретились 50 лет назад — в 1961 году. Наташа училась в Сорбонне и приехала в Москву на французскую выставку в качестве переводчицы. Через несколько дней она пришла к нам домой познакомиться с мамой. Сестра мне очень понравилась. Я просто влюбилась в Наташу и не испытывала в отличие от нее никакой ревности. Понимаете, она до конца не смогла простить папу. Долго сердилась на Тамару Каширину и считала ее виновницей развода родителей. Я ее уговаривала и объясняла, что так сложилась жизнь и Каширина здесь ни при чем.

Конечно, мы с Наташей говорили о личной жизни нашего отца. Я не одобряла, но спокойно и с пониманием относилась к его выбору. Она — нет. Дело еще в том, что обе наши мамы считали Бабеля человеком невероятной чистоты и доброты, говорили о нем исключительно хорошее, создав о нем миф. А потом выяснилось, что папа не единожды любил, был женат, имел детей от разных женщин. Наташа к такой информации была не готова... Мы долго дружили с ней, до 90-х годов, когда я переехала с мамой и сыном в Америку.

— А что произошло?

— Во-первых, Наташа прочитала мамины воспоминания, и ей показалось, что моя мама также причастна к разрыву ее родителей. Она считала, что романтические отношения с Антониной Пирожковой помешали отцу остаться с ними во Франции. Тотчас у Наташи испортилось отношение к маме, я не могла терпеть, когда она начинала что-то неприятное говорить о самом родном для меня человеке...

Сказалась разность наших с ней характеров. Внешне Наташа похожа на свою мать, но в отца очень живая, веселая, остроумная и даже лукавая. Я характером пошла в маму и более спокойная, а внешне — копия папа. Кстати, мама искала во мне бабелевские черты и говорила, что я унаследовала его проницательность. А когда я в детстве девчонкам в окно кидала конфеты, мама молчала, так как считала, что так проявляется характерная папина щедрость.

Несколько лет назад Наташа скончалась в американском госпитале. За несколько часов до операции она мне сказала: «Ну, я не собираюсь сейчас умирать». Ей удалили опухоль. Операция прошла успешно. После я зашла к ней, она сидела, спокойно разговаривала и попросила: «Знаешь, Лид, завтра не приходи, у меня будет много народу, лучше послезавтра». А в шесть часов утра мне позвонила ее подруга и сообщила, что у Наташи оторвался тромб. Для нашей семьи ее уход — большая потеря. Кстати, после Наташи остался ее приемный сын — мексиканский юноша Ромиро, который тоже является наследником Бабеля.

— Исаака Эммануиловича арестовали на рассвете 16 мая 1939-го на даче в Переделкино, обвинив в «антисоветской заговорщической террористической деятельности». Пришедшие в вашу московскую квартиру люди в военной форме приказали Пирожковой вместе с ними ехать за Бабелем. Что вам мама рассказывала о том страшном дне?

— (Вздыхая). Вообще, она считала, что Бабеля посадили без причины. Просто он был неугоден Сталину как личность, как умный и проницательный человек. Вождь, видимо, хотел заткнуть рот писателю, который вряд ли стал бы его прославлять.

К беседе присоединился внук писателя Андрей МАЛАЕВ-БАБЕЛЬ:

— Иногда спрашивают: «Как же Антонина Николаевна согласилась поехать из московский квартиры на дачу в Переделкино с сотрудниками НКВД, которые пришли арестовывать Бабеля?». Вопрос этот наивен по нескольким причинам.

Во-первых, бабушку везли не арестовывать Бабеля. Когда к ней в комнату постучали и зашли четверо, они заявили, что ищут кого-то. Для отвода глаз полезли осмотреть чердак и устроили полный маскарад. Сообщили, что наверху искомого человека не нашли и только Бабель знает, где он.

«Сейчас Бабель в Переделкино, значит, езжайте с нами», — сказал бабушке один из «гостей». Она оставила маленькую дочь с нянькой и села в машину. У нее даже не спросили, как доехать до дачи, значит, дорогу знали, и, конечно, она все поняла.

Самое интересное не почему она поехала, а зачем ее с собой взяли! Я это понял только со временем. Сотрудники НКВД были не просто звери, но еще и трусы. Когда ехали арестовывать Бабеля, думали, что он окажет серьезное вооруженное сопротивление. Поэтому для прикрытия взяли его жену, надеясь, что ее присутствие обезопасит их жизни. А когда дед открыл дверь — ему надели наручники. Позже органы распространили слухи по Москве, что писатель при аресте отстреливался.

— Первый допрос без перерыва длился трое суток. Откуда появилась информация, что Бабель подвергался жестоким пыткам?

Лидия Бабель: — После реабилитации вместе с братом Мишей я ходила в КГБ смотреть папино дело. (Сын Бабеля Михаил Иванов несколько лет назад ушел из жизни. - Авт.). Мы внимательно читали протоколы допросов. Папа несколько дней отказывался, а потом вынужденно признал свою связь с троцкистской организацией. Также он под пыткам показал на своих товарищей — подтвердил, что вел «антисоветские разговоры» с писателями Олешей, Катаевым, режиссерами Михоэлсом, Эйзенштейном и шпионил в пользу Франции.

В протоколе записано: «Бабель показал, что в 1933 году через Илью Эренбурга он установил шпионские связи с французским писателем Андре Мальро, которому передавал сведения о состоянии Воздушного флота». А через два дня, 26 января 1940 года, Бабель написал письмо, что в связи со своим малодушием он оклеветал невинных людей и просит свои показания изъять.

«Я не виновен. Шпионом не был. Никогда ни одного действия не допускал против Советского Союза. В своих показаниях навел на себя поклеп. Себя и других оговорил по принуждению». Но члены «тройки» не прореагировали на это, и Бабель получил высшую меру — расстрел. Приговор привели в исполнение на следующий день.

Помню, когда читала допросы, все время поражалась, какими дикими и нелепыми с позиции нашего времени выглядели вопросы, которые палачи с Лубянки задавали отцу. Просто чушь! Недаром во время реабилитации на мамин запрос о «деле Бабеля» следователь Долженко ответил: «Дело шито белыми нитками».

Выяснилось, что в качестве сексота к Бабелю был приставлен писатель Эльсберг. Брат Миша по-мужски меня поддерживал, переубеждал, пытался вывести из тяжелого состояния. Говорил, что Бабель своими признаниями помог потомкам разобраться в советской литературе того времени.

«КАЖДЫЙ ГОД МАМА ПОДАВАЛА ЗАПРОС О СОСТОЯНИИ ЗАКЛЮЧЕННОГО БАБЕЛЯ И ПОЛУЧАЛА ОТВЕТ: «ЖИВ, ЗДОРОВ, СОДЕРЖИТСЯ В ЛАГЕРЯХ»

— Как вы думаете, что вас спасло от гибели, когда Исаака Эммануиловича объявили «врагом народа» и над вами с мамой нависла опасность?

— Может, мамина русская фамилия — Пирожкова. Сталин теоретически мог, но не тронул нас. А может, повлияло мамино начальство из «Метростроя», тогда оно было в почете.

Вообще, мама долгие годы ждала отца. Даже когда в декабре 1954 года ей вручили в приемной Верховного суда СССР справку о реабилитации «за отсутствием состава преступления писателя Бабеля Исаака Эммануиловича» и сообщили, что он умер в 1941 году от паралича сердца, она не поверила.

Дело в том, что когда маме после ареста мужа огласили судебный вердикт: «10 лет без права переписки», она, понимая смысл приговора, спросила у генерала из Военного Трибунала: «Зачем вы меня обманываете? Это означает расстрел?». Он ответил: «К Бабелю это не относится».

Чтобы правда о судьбе известного за границей писателя не открылась, НКВД затеял жуткую игру. На протяжении многих лет к маме приходили разные люди и рассказывали, как и при каких обстоятельствах видели Бабеля. Конечно, мы всему верили, а нам откровенно врали.

Каждый год мама подавала запрос о состоянии заключенного Бабеля и получала одинаковый ответ: «Жив, здоров, содержится в лагерях». А в 1947 году нам сообщили, что Бабель будет освобожден в следующем году. Помню, как мы с мамой готовились к папиному возвращению: делали ремонт, перетягивали мягкую мебель. Но отец не вернулся. Дня не проходило, чтобы мама не плакала, успокаивала себя мыслью о том, что закон изменился и срок продлили.

В 1952 году к нам подослали человека из заключения. Тот якобы вез из Сибири письмо от соседа по бараку его жене, где говорилось: «Как будет огорчен Бабель, выйдя из больницы, что он потерял оказию послать весточку домой». Бывший зек нам рассказал, что папа жив, много пишет и находится в лагере на Колыме. Позже для мамы выдумывали историю, как Бабель умер в лагере и его нашли мертвым, прислонившимся к дереву.

Спустя 15 лет после его ареста мама случайно узнала о возможности реабилитации заключенных и одной из первых добилась ее. Чтобы дать хороший отзыв о Бабеле, понадобились свидетели. Мама рекомендовала троих — первую жену Максима Горького Екатерину Пешкову, Илью Эренбурга и Валентина Катаева.

— Истинная дата выяснилась только накануне перестройки. В 1984 году «Политиздат» выпустил отрывной календарь, где на странице «13 июля» было написано: «90-летие со дня рождения писателя И. Э. Бабеля (1894-1940)». Когда мама позвонила в «Политиздат» и спросила, почему они указали этот год смерти Бабеля, если в выданной официальной справке значился 1941-й, ей ответили: «Мы получили эту дату из официальных источников...».

— При аресте у Бабеля изъяли рукописи, личные дневники, фотографии. Вашей маме Антонине Николаевне Пирожковой, которая потратила на розыск архива много сил и времени, удалось хоть что-нибудь найти?

— Времена и руководство КГБ менялись, и мама неоднократно возобновляла ходатайства о розыске рукописей. Но все тщетно. Однажды, в середине 60-х годов, к нам домой пришли двое и сообщили, что рукописи Бабеля сожжены. При этом никакой бумаги или акта о сожжении не предоставили. Мама ответила: «Вы мне не прислали официальное подтверждение, а пришли сами, потому что у вас нет доказательств».

Я надеюсь, что папины рукописи уцелели, так как в то время велась очень четкая документация. Во-первых, факт сожжения был бы зафиксирован. Во-вторых, в «деле Бабеля» указано, что все личные документы затребованы наверх. Уже тот факт, что их не сожгли в подвалах на Лубянке, оставляет надежду на то, что бумаги сохранились.

Творчество Исаака Бабеля незаслуженно мало вспоминали в Год литературы. Эту несправедливость призван компенсировать документальный фильм «В поисках Бабеля» режиссера Дэвида Новака. О фильме с одним из его создателей, внуком Исаака Бабеля Андреем МАЛАЕВЫМ-БАБЕЛЕМ побеседовал Игорь МИХАЙЛОВ .

Андрей Александрович, насколько я знаю, фильм «В поисках Бабеля» это не первый случай осмыслить явление Бабеля в документальном кино. В 2004 году вышел фильм «Свой среди чужих». Насколько он удачный?

Именно этот фильм я не смотрел. Вообще документальных фильмов о Бабеле сделано немало, причем не только в России. В какой-то степени наш фильм возник как протест против шаблонных фильмов о Бабеле. На их примере мне удалось хорошо понять, что не надо делать. Оставалось выяснить, что делать надо. Не хотелось скучного, бесцветного, а порой и неинтеллигентного голоса за кадром, вяло читающего отрывки из бабелевских рассказов. В нашем фильме «голос Бабеля», на мой взгляд, хорошо воплощает один из самых востребованных актеров Голливуда Лев Шрайбер. Не хотелось непрерывной старой кинохроники или пыльных архивных документов. Если уж такие материалы должны появиться на экране, то пусть они хотя бы возникнут в руках конкретных людей, которые их рассматривают, о них рассуждают, их просматривают. Так у нас и получилось с некоторыми фото Бабеля, с немым кинофильмом «Беня Крик», со стендами Одесского литературного музея или с делом Бабеля, хранящимся в архиве ФСБ. Наш фильм отличается от других тем, что он бросает взгляд на Бабеля из современности. Ведь это не только мои поиски деда. По ходу фильма его ищут многие. Это и скульптор Франгулян, ищущий пластический образ писателя при работе над памятником в Одессе, и редактор Елена Шубина, подбирающая иллюстративный ряд для книги воспоминаний моей бабушки, Антонины Пирожковой, о Бабеле. Это и заведующий архивом ФСБ Василий Христофоров, недоумевающий, куда могли деваться документы из дела Бабеля. Хотя, конечно, главный вопрос поисков - судьба конфискованных при аресте 24 папок с неопубликованными рукописями. Разгадка знаменитого «молчания» Бабеля именно в этих папках. Ведь в последние семь лет жизни, по свидетельству бабушки, Бабель работал очень напряженно. Где эти рукописи? Сгорели в печах Лубянки? Или до сих пор хранятся в закрытых архивах?

В вашем фильме, как мне кажется, вы с Исааком Бабелем иногда меняетесь ролями. Он прорастает в настоящее, вы уходите в прошлое. В одном из интервью вы сказали, что мечтаете сыграть деда в кино. Ваша задумка в какой-то степени осуществилась?

Если бы в нашем фильме мне довелось сыграть Бабеля, быть может, задача моя облегчилась бы. Ведь я актер и приучен жить в образе. Но в фильме мне необходимо было сыграть себя, а это занятие очень трудное. Особенно для актера. Ведь невозможно спрятаться за маску образа. Я просто не знаю такого способа существования в кадре. Для того чтобы просто существовать, от собственного лица нужно такое же чувство самодостаточности, которым владел Бабель. По словам драматурга Леонида Зорина (кстати, участника нашего фильма), Бабель таким качеством обладал в полной мере. В его поведении не было никакой игры, никакой позы. В нашем фильме так существует только бабушка, Антонина Николаевна. Интервью с ней режиссер Дэвид Новак снял в 2002 году, задолго до начала работы над фильмом. Многие кадры из этого интервью вошли в фильм. И вот бабушка в нем предельно искренна. Рядом с ней, рядом с таким камертоном подлинности, очень трудно существовать другим персонажам. Видно, что они играют. И я все-таки, наверное, играю всевозможные варианты себя.

Фильм получился таким, каким вы его задумывали, или режиссерским фильмом Дэвида Новака? Как часто вам приходилось искать компромисс с режиссером?

Любое кино - создание прежде всего режиссера. И фильм «В поисках Бабеля» - это мое путешествие в поисках деда, увиденное глазами американского режиссера Дэвида Новака. Многие эпизоды, вошедшие в фильм, я лично видел и пережил иначе, чем они представлены. Но это не так уж и важно. О своем видении я, наверное, когда-нибудь напишу. А талантливое видение Дэвида Новака заслуживает внимания. Оно эмоционально и во многом универсально. Фильм держит внимание и искушенного зрителя, и людей, никогда раньше не слышавших о Бабеле. И в этом его сила. Фильм эмоционален и не оставляет зрителя равнодушным. По окончании показа на фестивале «Артдокфест», после последних титров, в зале долго стояла тишина. И только потом начались аплодисменты.

На мой взгляд, появление разного рода персонажей в фильме не всегда оправданно. С другой стороны, нет, к примеру, Утесова, Катаева, Паустовского, писателей-одесситов. Даже не упомянут Леонид Жаботинский. Почему?

Я в общем уже ответил на этот вопрос. Дело в том, что фильм снимался в расчете на широкую аудиторию. Те имена, которые вы упоминаете, хорошо знакомы российским интеллигентам и совсем неизвестны на Западе. А значит, для того чтобы «ввести их в оборот», пришлось бы их тщательно представлять зрителю. Но фестивальный вариант фильма не может длиться более полутора часов. И вот многие из людей, с которыми Бабель дружил и которые играли важную роль в его жизни, выпали из фильма. Кроме того, как я уже говорил, наш фильм - взгляд на Бабеля из современности. Поэтому мы и не сосредоточивались особо на свидетелях из прошлого. У нас в фильме только два человека, лично знавших Бабеля (Пирожкова и Зорин), и оба возникают живьем. Кстати, меня удивляет, что вы упоминаете Паустовского и Катаева. И уж тем более Жаботинского. Ведь у нас в фильме нет Горького, Эйзенштейна и Андре Мальро! Вот уж тройка, сыгравшая в жизни Бабеля огромную роль.

В одном из наших с вами разговоров вы сказали: «Конечно, играя Бабеля, я тоже совершаю какие-то ошибки, но по крайней мере стараюсь не устраивать на сцене эдакую эстрадно-концертную Одессу…». Удалось ли в фильме преодолеть эстрадно-концертную Одессу?

По-моему, удалось. А вам как кажется?

Мне кажется, ее преодолеть невозможно…

Я часто говорил о существующей сегодня манере исполнения Бабеля на сцене или на экране, связанной прежде всего с передачей характерности его персонажей. В фильме же совсем другая подача бабелевских произведений. Это делается через анимацию, через художественное преображение отснятых на натуре кадров бабелевской Одессы, или его же Парижа, или же бывших конармейских «местечек» подо Львовом. Что касается Льва Шрайбера (голос за кадром), то он не увлекается характерностью и только иногда деликатно на нее намекает. Одесса же заснята у нас такой, какой она предстала перед нами. Шумной, полной энергии, хаотичной. И безусловно, любящей Бабеля.

В фильме найден ход подачи бабелевских произведений средствами кино. Рад, что ход этот вас убедил. Так вот, таким ходом можно снять целый фильм по произведениям Бабеля. Перед нами же не стояла такая цель. Фильм наш не только о писателе и его произведениях, но и о сложной, трагической и по-своему очень счастливой человеческой судьбе. Недаром скульптор Франгулян в своей пластической композиции памятника Бабелю использовал образ колеса. Это и колесо конармейской тачанки, и колесо телеги биндюжника. Но это и колесо истории. Страшное это колесо, проехавшееся по бабелевской судьбе, причинившее ему множество страданий и лишений. Но в конечном счете оно вывезло Бабеля в бессмертие.

Многие из писателей того времени благословили революцию. Если пользоваться метафорой Блока, «раздули пожар мировой революции», а потом сгорели в нем. В номере «Литературной газеты» за 26 января 1937 года, посвященном осуждению «антисоветского троцкистского центра», есть статья Бабеля «Ложь, предательство, смердяковщина». Интересен эпизод репетиций, где американский актер задает вам вопрос: так, может быть, Бабель и сам виноват в том, что произошло с ним? Вы отвечаете: может. Эта тема покаяния, вины так и осталась неразвита или ушла в подтекст?

Трудно, живя в наше время, поставить себя на место человека, живущего в Советском Союзе во второй половине 30-х. Как правильно сказал в фильме писатель Шенталинский: «Лучше этого не переживать». Если бы к нам с вами позвонили оттуда и сказали: «От вас требуется статья в осуждение или в поддержку». Как бы мы с вами поступили? Ведь отказ чреват последствиями. Не дадут закончить важную работу. И как все это может отразиться на моей семье? А результат процессов все равно предрешен. Повредить это никому уже не может… Сегодня времена «полояльнее», да и то люди подписывают, поднимают руку. Так что в какой-то степени мы можем поставить себя на место Бабеля. Кстати, вы читали «Ложь, предательство, смердяковщина»? Ведь это даже не статья. Это три вымученных предложения, отписка. Человек понимающий видит это сразу, причем невооруженным глазом.

Какова прокатная судьба фильма? Можно ли его увидеть в России? Что дальше? Будет ли продолжение?

Судьба нашего фильма только верстается. Пока что фильм идет по фестивалям. Киев, Таллин, Москва. На очереди Западная Европа, Северная Америка, Израиль. За четыре года работы над фильмом отснято было около 300 часов материалов. Из них со временем можно будет смонтировать телевизионную версию, и не в одной серии. Вот тогда удастся расширить наш поиск и поговорить о Бабеле подробнее.

Шестисотстраничная книга Антонины Пирожковой «Я пытаюсь восстановить черты» (М.: АСТ, 2013) сродни знаменитому ныне «Подстрочнику» Лилианны Лунгиной. Эти два сильных и благородных женских голоса — из одного хора. Обе свидетельствуют о «настоящем XX веке». Обе книги, обе судьбы позволяют понять: на чем, на ком все-таки устоял наш бедный мир.

Антонина Николаевна Пирожкова (1909—2010) была женой Исаака Эммануиловича Бабеля. В 1932 году, за обедом у друзей, ее представили писателю так: «Это инженер-строитель по прозванию Принцесса Турандот». 15 мая 1939 года Бабель был арестован на глазах у Антонины Николаевны. Она осталась с полуторалетней дочерью — и ждала мужа до 1954 года, не веря в его гибель.

Уводившие Бабеля обернулись к жене врага народа, инженеру-конструктору Пирожковой, со словами: «К вам у нас претензий нет». 30-летняя Антонина Николаевна уже была к 1939-му ведущим проектировщиком Московского метрополитена. Большой террор обошел ее.

«Я пытаюсь восстановить черты» — книга, длиною в век. Детство в Сибири, разодранной Гражданской войной. Студенчество в Томске 1920-х. Блестящая и трагическая Москва середины ХХ века: Эйзенштейн, Михоэлс, Эрдман, Олеша, Эренбург, Авель Енукидзе, Андре Мальро в СССР, инженеры и архитекторы «Метростроя», друг юности Николай Никитин — проектировщик Останкинской телебашни… Твердой рукой конструктора, жесткими штрихами отмечены страх, унижение, бедность на руинах утопии.

В 1950-х она добивалась реабилитации имени мужа. В 1990-х составила самое полное собрание сочинений и опубликовала дневник Бабеля 1920 года — почти черновик «Конармии».

Еще одна черта книги напоминает о строке Пастернака из «Доктора Живаго»: «Истинно дворянское равенство со всем живущим», чуть ли не универсальной формуле достойного человека. Так и смотрит Антонина Пирожкова на персонажей: будь то Е.П. Пешкова или дважды вдовая, босая даже зимой, абхазская крестьянка 1940-х с вечной присказкой: «Хорошо живет Такуш!» «Я — такая же Такуш», — пишет о себе вдова Бабеля.

Книгу «Я пытаюсь восстановить черты» в Москве представил внук А.Н. Пирожковой и И.Э. Бабеля — режиссер, театровед и педагог, профессор «Института искусства актера» при Университете штата Флорида — Андрей МАЛАЕВ-БАБЕЛЬ. Он рассказал «Новой газете» о бабушке, о поисках рукописей, изъятых при аресте, о пути по следам Бабеля — от памятника в Одессе до «Общей могилы № 1» в Донском.

— Андрей, как Антонина Николаевна писала эту книгу?

— Уже были написаны ее воспоминания о Бабеле, впервые опубликованные в начале 1970-х. В новой книге они существенно дополнены. При написании книги бабушке пришла на помощь ее математическая память. Ведь в течение всей своей жизни дневников Антонина Николаевна никогда не вела.

Книгу «Я пытаюсь восстановить черты» бабушка начала писать в 1996 году, когда я настоял на ее переезде в США, к семье, к нам. Ей было 87 лет, со здоровьем было довольно плохо. Она считала, что приехала умирать — и надо успеть. Американские врачи поставили ее на ноги, продлили ее жизнь лет на 14. Рукопись была завершена в 2007 году.

Антонина Николаевна прожила не только 101 год: она прожила несколько жизней. Была бы, возможно, выдающимся математиком, если бы — как сама она говорила — не пала жертвой моды: в 1920-х, когда она заканчивала школу, везде писали и говорили, что в стране не хватает инженеров. И она стала инженером-конструктором.

В середине 1930-х, не достигнув и 30 лет, она стала ведущим инженером «Метропроекта». Ей принадлежат инженерные проекты станции «Площадь Революции» и двух «Киевских» — кольцевой и радиальной, и станции «Павелецкая»-радиальная. Она перепроектировала почти готовую «Маяковскую» по архитектурному замыслу А.Н. Душкина: ведь сначала станцию построили с низкими потолками, а эти стальные опорные дуги, высокие «купола» потолка появились по инженерному проекту Антонины Николаевны. Она была соавтором первого в СССР учебника по строительству метрополитенов — по нему учились студенты десятилетиями.

А в 1965 году, выйдя на пенсию, она полностью посвятила себя наследию Бабеля. Еще в середине 1950-х добилась реабилитации его имени. Собирала по крупицам бабелевский архив. Три десятилетия пыталась найти рукописи, изъятые НКВД в 1939-м, при аресте Исаака Эммануиловича. Несмотря на многократные заверения КГБ, что изъятое уничтожено…

— У Бабеля есть поздний рассказ «Нефть» — о молодой женщине-инженере, о «стране с новым кровообращением» трубопроводов и тоннелей. Рассказ идеалистически светлый, как живопись Дейнеки или мозаики «Маяковской». Прототип героини — Антонина Николаевна?

— Конечно! Скажу более: у Бабеля в текстах 1930-х годов появляется идеал. И он воплощен в женщинах: от героини пьесы «Мария» до женщин в «Ди Грассо» и в «Улице Данте». В «Конармии», в «Одесских рассказах» воплощенных идеалов не было. Я полагаю, перемена тональности, даже философии текстов — следствие появления в его жизни Антонины Николаевны.

И то, что Бабеля остановили, — преступление еще и потому, что писатель очень менялся, явно выходил на новый виток. «Период молчания» не был периодом молчания, а был периодом активной работы. Бабель в 1930-х годах писал ежедневно. По свидетельству бабушки — очень напряженно. Конфискованные при его аресте рукописи дали бы нам, вероятно, нового Бабеля.

…Новые сведения о судьбе изъятого, надежды найти тексты в иных «державных» архивах появились в 1995-м. Антонина Николаевна обратилась с просьбой о поисках уже к новым властям России. Но из канцелярии президента Ельцина 86-летней вдове Бабеля даже не ответили.

— Но сейчас, еще 18 лет спустя, поиск конфискованного архива ведете вы?

— В 2010 году, когда Антонины Николаевны не стало, я понял: кроме меня, продолжать это дело некому. О местонахождении рукописей можно только гадать. Нет никакой гарантии, что они выжили. Но нет и документации об их уничтожении. И не искать их — преступление.

В поисках рукописей, изъятых в 1939-м, сейчас помогают и Госархив, и Архив ФСБ. И их руководители — известные историки Сергей Мироненко и Василий Христофоров.

Кроме того, вместе с американским режиссером Дэвидом Новаком я снимаю документальный фильм «В поисках Бабеля». Сами съемки были наполнены мистическими событиями. Почти все, с кем мы хотели встретиться, чья помощь нам была нужна, — говорили: «Да».

Вы представляете, что такое — привести американскую съемочную группу в Архив ФСБ?

Но нам разрешили там снимать… А в Екатерининской пустыни, бывшей Сухановской пыточной тюрьме, — мне разрешили долго сидеть в одной из келий, бывших в 1930-х годах камерами.

В Донском монастыре, куда в конце 1930-х сотнями свозили тела, кремировали ночами, а потом ссыпали прах в Общую могилу № 1, — мы снимали на первом этаже бывшего крематория. И вдруг охранник сказал нам: «Ладно, ребята… Меня, наверно, уволят — но давайте я пущу вас в нижний этаж. Там стояли печи».

И мы спустились туда, где сотнями по ночам сжигали расстрелянных. А сейчас это церковь…

Мы входим в это подвальное помещение — а там готовятся к обряду крещения.

Такие вещи происходили постоянно. Куда бы мы ни шли — Жизнь и Смерть выстраивали нам бабелевские сюжеты…Потому что он писал о жизни и смерти. И о том, как человек стоит всю жизнь на грани жизни и смерти.

Не бабушка, а Бабель

Ровно год назад умерла великая литературная вдова Антонина Пирожкова. Она родилась за год до того, как ушел из Ясной Поляны Лев Толстой, а умерла, успев проголосовать за первого чернокожего президента Америки. Последней великой вдовой называли ее литературоведы и журналисты.

Она пробыла замужем всего семь лет, а затем еще пятнадцать каждый день ждала мужа из ГУЛАГа, не зная, что он давно расстрелян.И всю оставшуюся долгую-долгую жизнь несла память о нем.Мне кажется, бабушка сама выбрала момент, когда ей уйти. Умирать 11 сентября она не хотела в Америке, как вы знаете, в этот день годовщина траура по башням-близнецам, а 13 сентября оказалось понедельником, слишком пошло. Вдова Бабеля не могла позволить себе такой безвкусицы…

После смерти мужа она прожила еще 70 лет.

Мы сидим на сцене, окруженные кольцом света. На шатких стульях, на фоне кумачовых декораций. И темнота зрительного зала бросает тени на наши лица. Из-за кулис выскакивают какие-то люди с камерами и берут нас в кольцо так неожиданно и резко, вдруг, что я вздрагиваю, теряя нить беседы. «Ведите себя как ни в чем не бывало, наше интервью снимают для документального фильма о Бабеле, его делают сейчас в Америке».

Мой собеседник, респектабельный театральный профессор, с аккуратно вырисованной бородкой и бархатным поставленным голосом, Андрей Малаев — Бабель. Внук.

Американские кинематографисты посещают бабелевские места. Одессу. Львов. Москву. Американцам, чьей гражданкой умерла Antonina Pirojkova, это интересно. На Украине, в Одессе, на углу улиц Ришельевской и Жуковского, напротив дома, где жил Бабель, в сентябре 2011-го, всего несколько дней назад, был открыт первый в мире памятник известному писателю. Деньги на него собирали всем миром. В России о Бабеле почти совсем позабыли. «Я отравлен Россией, скучаю по ней, только о России и думаю», признавался Исаак Бабель. Любовь, увы, оказалась без взаимности. Не тот нынче формат. Его внук-американец заглянул в Москву буквально на один день, в середине июля, чтобы показать здесь для избранной публики свой моно спектакль по произведениям деда.

Спектакль входил в десятку лучших спектаклей сезона в крупных городах США. В 2005 году Всемирный банк представил его на обширной выставке-фестивале «Театр в Восточной Европе и Средней Азии» в Вашингтоне. Премьера в России была представлена в рамках Международной информационной кампании «Красная ленточка», направленной на борьбу с ВИЧ/СПИДом. Иначе деньги вряд ли нашлись бы.

У СПИДа и Бабеля действительно «много общего». Один из критиков написал весьма желчно: «Бабель с одинаковым блеском говорит о звездах и о триппере». Зато он совершенно точно не выносил профессиональной литературной тусовки: «Нужно пойти на собрание писателей, у меня такое чувство, что сейчас предстоит дегустация меда с касторкой… » «Собираюсь купить козу», ответил однажды на вопрос о творческих планах.

Что правда в его биографии, а что строка из коротенького рассказа?

«Дед любил сплетни о себе и, если честно, никогда их не опровергал», объясняет сегодня внук. Он прожил жизнь солдата на румынском фронте, служил в чека, в наркомпросе, отметился в продразверстке и сотрудничал в антисоветской газете «Новая жизнь», воевал в Первой конной, репортерствовал в Петербурге и в Тифлисе и прочее, прочее… Его бросало из стороны в сторону, из крайности в крайность. «Жизнь интересна лишь для тех, кто идет по ней, как по лезвию ножа», объясняет Андрей Бабель. Проститутки, биндюжники, мелкие еврейские торгаши, уголовники и грузчики. Пеклись старушечьи лица, бабьи тряские подбородки, замусоленные груди. Пот, розовый, как пена бешеной собаки, обтекал эти груды разросшегося, сладко воняющего человечьего мяса. Это из «Одесских рассказов»… Революция удовольствие. Удовольствие не любит в доме сирот. А это уже «Конармия». Ах, сколько богатых дураков знал я в Одессе, сколько нищих мудрецов знал я в Одессе! Садитесь же за стол, молодой человек, и пейте вино, которого вам не дадут…

Чем ближе я подбираюсь к возрасту деда, тем сильнее ощущаю свое родство с человеком, которого ни разу не видел, рассуждает Андрей Малаев — Бабель. Сам я никогда не делал карьеру на Бабеле, но на экзамене в театральном по советской литературе вытащил билет по «Конармии»…

Красавица и писатель

Не пара. Я уехал в Америку со своей американской женой, для того чтобы спасти бабушку. Три года затем уговаривал ее переехать к нам. Шла середина девяностых, бабушке самой было тогда уже под девяносто, и ей был поставлен смертельный диагноз. Америка продлила бабушке жизнь на 17 лет. Памятник Исааку Бабелю теперь стоит в Одессе. Памятник Антонине Пирожковой находится в Москве. Это станция метро «Маяковская», войдите в ее фойе, спуститесь по эскалатору вниз и задерите голову вверх. Да повыше. Там, на потолке, на фоне мирного советского неба проносятся самолеты, цветут яблони, пионеры запускают авиамодели в небо, и гипсовая девушка держит в гипсовых руках гипсовое весло.

Первоначально станция планировалась с совершенно плоским потолком. Но бабушка сказала, что так хуже, она мгновенно рассчитала, какие балки лишние, какие нужно выбить, чтобы на потолке расположились аккуратные ниши, которые позже украсила мозаика Дейнеки. Они были «почти» коллегами. Антонина Пирожкова первая в СССР и чуть ли не в мире женщина инженер-метростроевец. И «инженер человеческих душ» Исаак Бабель. Рядом с 25-летней красавицей женой он выглядел особенно неказисто. Намного старше ее, в очках подозрительный тип.

В очерке «Начало» Бабель рассказывал, как, приехав впервые в Петербург, снял комнату в квартире. Поглядев внимательно на нового жильца, хозяин приказал убрать из передней пальто и калоши. Двадцать лет спустя Бабель поселился в парижском предместье Нейи; хозяйка запирала его дверь на ночь на ключ – боялась, что квартирант ее прирежет…

Они познакомились летом 32-го, спустя примерно год после того, как инженер Пирожкова узнала, что есть на свете такой писатель. Ее представили ему как «принцессу Турандот из конструкторского отдела»… За обедом Бабель упрашивал ее выпить водки, говорил, что женщина-строитель обязательно должна уметь пить… А она до этого в рот не брала спиртного. Антонина знала, что в эмиграции во Франции Бабеля ждут первая жена и крошечная дочь Наташа. Он же знал, что никогда отсюда не уедет. Лучше смерть!

Бабушка почувствовала в деде великую доброту и нежность к людям. Хотя доброта Бабеля нередко граничила с катастрофой. Он раздавал всем подряд свои часы, галстуки, рубашки и говорил: «Если я хочу иметь какие-то вещи, то только для того, чтобы их дарить». Иногда он дарил заодно и ее вещи. Возвратясь из Франции, где гостил у первой жены, дед привез бабушке фотоаппарат. А через несколько месяцев один знакомый оператор, уезжая в командировку на Север, пожаловался Бабелю, что у него нет фотоаппарата. Бабель тут же отдал ему бабушкин, который никогда уже к нам не вернулся.

Даря вещи, Бабель каждый раз чувствовал себя виноватым, но не мог остановиться, а Антонина никогда не показывала мужу, что ей жалко раздаренного. Супругой Бабель искренне восхищался. Говорил, что ордена в их семье получает жена. Иногда, рискованно шутя, звонил ей на ответственную работу и представлялся, пугая всех, что звонят из Кремля. После «Конармии» Бабель все чаще писал в стол. Метод соцреализма и светлое завтра с запускающими в небо авиамодели пионерами, без изюминки и надрыва, совершенно его не влекли.

«Главная беда моей жизни отвратительная работоспособность.» Когда начались аресты друзей, долго не мог понять: почему те, кто пятнадцать лет назад делал революцию, признаются на допросах в измене и шпионаже?

«Я не понимаю, — по словам жены, повторял Бабель. — Они же все смелые люди».

Родственники арестованных просили его хлопотать. Он покорно шел к знакомым начальникам, кто со дня на день сам мог стать добычей «черного воронка», разговаривал с ними, бессмысленно и долго, и понурым, чернее тучи, возвращался домой. Помочь он не мог.

Это сейчас легко судить о том, кто прав, кто виноват и что бы мы сами сделали на их месте, продолжает Андрей Бабель. На самом деле, никто и представить себе не способен, что это были за предложенные обстоятельства и как легко и просто ломали в те времена живых людей. Антонина видела, что муж страдает. Но что могла она? Только представить его сердце в разрезе, большое, израненное и кровоточащее. «Хотелось взять его в ладони и поцеловать». Просьбы и звонки не прекращались. Последние силы оставляли Бабеля. Маленькая дочка Лидочка по его просьбе подходила к телефону и взрослым голосом произносила: «Папы нет дома, — как-то решив, что сказано слишком мало, совершенно
по — бабелевски присочинила от себя: — Потому что он ушел гулять в новых калошах».

Жив. Здоров. В лагерях

Его брали совершеннейшие трусы, говорит внук. Чекисты опасались, что Бабель станет сопротивляться, поэтому прикрылись во время ареста молоденькой женой. Они забрали бабушку из дома в пять утра и заставили ехать с ними на дачу, где находился дед. Увидев ее, дед не пытался бежать или драться, дал себя обыскать. Из Переделкина на Лубянку их тоже везли в одной машине. Перестраховывались! Под суровыми взглядами, улыбнувшись Бабелю, Антонина сказала, что будет думать, что он просто уехал в Одессу.

По Москве потом ходили слухи, что Бабель во время ареста отчаянно отстреливался… Наверное, ему бы понравилась эта героическая легенда.

К инженеру же метростроя Антонине Пирожковой у органов претензий так и не возникло. Заступился ли за нее Каганович, чье имя тогда носило московское метро, либо советская власть решила, что в отличие от военачальников, писателей и режиссеров потеря высококлассного технаря может оказаться невосполнимой для обороноспособности страны?

Антонина Пирожкова уцелела, встретив первый день войны в поезде, который шел на Кавказ. Под ее руководством там начиналось строительство столь необходимых для фронта и победы железнодорожных туннелей… В Москву с дочерью она приедет только в 44-м. Все эти годы твердо уверенная в том, что муж вернется… Дед был фаталист. Но история его смерти еще более таинственна и непонятна, чем вся его жизнь, продолжает Андрей Бабель.

На прошения жены о том, где находится Бабель, ей приходил один и тот же ответ: жив, здоров, содержится в лагерях. Хотя обычная отписка на такие заявления умер в таком-то году. К ним являлись в гости бывшие политические, одни говорили, что сидели с Бабелем в одной камере, другие что были с ним на одной пересылке, что ели из одного котелка, эти люди называли бабушке имена их общих знакомых, щеголяли в разговоре «фирменными» бабелевскими словечками, которые он якобы просил передать жене… 47-й год. 48-й. 50-й… «Жив. Здоров. Содержится в лагерях».

Призрак Бабеля витал над Москвой. Будто бы выбирал свою смерть, примеривался к ней, еще неведомой и неосязаемой, и оценивал ее разные варианты с точки зрения литературного вкуса. То кто-то поведал, что Бабель умер от разрыва сердца на каком-то черном диване, то, что он пошел гулять во дворе лагеря и мирно скончался, сидя на лавочке под деревом… Эти размножающиеся с невероятной скоростью версии были еще более нелепы, чем официальные ответы. Послушав их, ничего не оставалось, кроме как верить в то, что Бабель жив. И каждый день пятнадцать лет после его ареста в любую минуту бабушка ждала звонка в дверь. Лишь в 54-м ей официально сообщили, что ждать больше нечего… Дед не вернется. Он был расстрелян почти сразу же после своего ареста, в 40-м году, ему было всего 46…

Андрей Малаев — Бабель переводит дух. Это роман можно растянуть до бесконечности, а Бабель писал очень короткие и яркие рассказы, разве могла его собственная судьба оказаться иной? Кому понадобилось столько лет вводить Антонину в заблуждение слухами о том, что муж «содержится в лагерях»? Кто подсылал к ней якобы «однолагерников» Бабеля? Какова была цель и смысл поддерживать столько лет в молодой женщине тлеющую надежду на встречу? Этого, наверное, никто и никогда не узнает. Андрей говорит, что всегда хотел прочитать «дело Бабеля». Он знал, что дед сидел в пыточной тюрьме, где практиковалось 52 способа изощренных истязаний над человеческим организмом. «Чем талантливее и знаменитее был заключенный, тем сильнее над ним издевались».

Я пытался влезть в шкуру деда, почувствовать то, что тот сам чувствовал в свои последние часы. Я приезжал в Донской крематорий и стоял на месте, где располагались печи, в которых сжигали тела убиенных… В перестройку в «Огоньке», наконец, напечатали отрывки из «дела Бабеля». Андрей журнал бабушке не показал. Та нашла его сама. Прочитала от корки до корки. В протоколе заседания Верховного суда СССР Бабелю перед оглашением смертного приговора дали последнее слово. Он попросил разрешить ему дописать последний рассказ.

Последняя великая вдова Антонина Пирожкова прожила невероятно долгую по меркам страшного ХХ века жизнь 101 год. В далекой солнечной Флориде, на берегу океана, за тысячи километров от ветреной и жестокой Москвы. Оставшееся ей время 70 лет после гибели Бабеля она посвятила увековечению памяти мужа. Антонина Николаевна лично подготовила к изданию несколько книг о нем, написала и отредактировала воспоминания. В США на английском языке была издана книга ее мемуаров By His Side («Годы, прошедшие рядом»). Замуж второй раз она, общепризнанная красавица, так и не вышла.

Вся их семья была весьма удивлена тем, когда в прошлом году в украинских СМИ прошла информация, что вдова Бабеля собирается сама приехать в Одессу и перерезать праздничную ленточку на первом в мире памятнике писателю… На самом деле Антонина Николаевна действительно надеялась дожить до его открытия, ведь средства на этот монумент собирали одесситы всего мира. Вдова писателя делала все возможное, чтобы это событие произошло как можно скорее. Но то деньги на постамент потеряются, то еще какие-то организационные сложности… Бабушка угасала буквально у нас на глазах. Сознание покидало ее, потом возвращалось. За неделю до смерти, когда мой сын Коля, ее правнук, вошел в комнату, она вдруг пришла в себя, улыбнулась и наговорила ему столько всего хорошего… до сих пор не может прийти в себя Андрей Малаев — Бабель.

Бабушка умерла год назад в воскресенье, 12 сентября 2010 года, как и подгадала, не 11-го и не 13-го вкус не изменил ей, а потом мы точно высчитали, что в тот самый час, когда ее сердце остановилось, на другом конце мира, в Москве, знаменитый скульптор Франгулян замесил глину для памятника моему деду… — Это любовь, сударь… Она любила его… Старухи сбились вместе и бормотали все разом. Оспенный пламень зажег их щеки, глаза вышли из орбит. — Любовь, — наступая на меня, повторила мадам Трюффо, — это великое дело, любовь… Исаак Бабель «Одесские рассказы».

Судьба Исаака Бабеля - одна из самых трагических страниц в советской литературе. В мае 1939 года он был арестован на даче в Переделкино по обвинению в антисоветской деятельности. А в 1940 году 45-летнего Исаака Бабеля расстреляли. Около пятнадцати лет жена писателя ждала супруга из лагерей, не подозревая, что его уже давно нет в живых.

Истина открылась лишь в 1954 году. Писателя реабилитировали посмертно. Еще спустя два года его имя вернули в советскую литературу, а через год был издан сборник «Избранное» с предисловием Ильи Эренбурга, который назвал Бабеля одним из выдающихся писателей XX века.

О своем знаменитом деде «ФАКТАМ» рассказал внук Исаака Эммануиловича, американский актер и режиссер Андрей Малаев-Бабель . В Москве он сыграл в благотворительном моноспектакле «Бабель: как это делалось в Одессе», показанном в рамках информационной кампании «КРАСНАЯ ЛЕНТОЧКА», направленной на борьбу с ВИЧ/СПИДом в России и странах СНГ.

«Марина Влади вспоминала, как Высоцкий восхищался творчеством Бабеля»

Нынешним летом я посетил места, связанные с жизнью и творчеством моего деда, - говорит Андрей Малаев-Бабель. - Москва, Одесса, Броды, Берестечко, Козин, Париж… Снимаем документальный фильм «В поисках Бабеля». После смерти моей бабушки - вдовы Бабеля Антонины Николаевны Пирожковой, которая умерла в сентябре прошлого года, у меня появилась потребность осмыслить судьбу деда. Название фильма не случайно. Бабель был загадочной личностью. С его жизнью связано множество мистификаций, которые он не только не опровергал, но порою сам инсценировал. Документы пропали - их забрали при аресте. В биографии Бабеля очень много «белых» пятен.

- Как вас встретили на родине Бабеля в Одессе?

Одесситы меня потрясли. В их глазах прочитывались одновременно любовь к писателю, восхищение им и… недоверие: они не верили, что перед ними внук того самого Бабеля! В сентябре на родине деда планируют открыть памятник. Я побывал в одесской квартире, где дед писал «Одесские рассказы». И постоял у окон дома, где некоторое время он жил у тетушки - зубного врача.

В Одессе намного больше сохранилось всего, что связано с моим дедом, нежели в Москве. Московский дом в Николо-Воробинском переулке, где жили бабушка и дед, снесли в 1960-х. Дача в Переделкино сгорела в 1980-х. Я посетил бывшую тюрьму Сухановку, где пытали деда. Сейчас на ее месте Свято-Екатерининский монастырь. Посидел в монашеской келье, которая когда-то была малюсенькой камерой. Возможно, именно в ней находился мой дед. На кладбище, где захоронены останки тысяч расстрелянных, а потом сожженных репрессированных, я постоял на месте, где находились эти страшные печи… Также я побывал в местах, где разворачивались действия, описанные в «Конармии»: в Бродах, Берестечке, Козине… Посетил и Париж. Побродил по местам, которые любил Бабель. Кроме того, с парижскими актерами в качестве режиссера поработал над пьесой Бабеля «Мария». Марина Влади читала письмо Марии. Она вспоминала, как творчеством Бабеля восхищался Высоцкий.

- Ваша бабушка Антонина Пирожкова, вдова Бабеля, уехала в Америку в 1996 году. Ей было в то время за 80…

Она отправилась вслед за мной - любимым внуком. Ведь я, закончив Щукинское училище и проработав восемь лет в Москве в театре камерных форм, по культурному обмену в начале 1990-х годов переехал в США. И три года уговаривал бабушку и маму последовать за мной. Удалось убедить. Бабушка покидала Москву в таком состоянии, которое не оставляло нам надежды, что больше года или двух будем иметь счастье общаться с ней. Прожила она 101 год!

*В 1940 году писателя расстреляли, и лишь в 1954-м реабилитировали посмертно. Еще через два года имя Бабеля вернули в советскую литературу

- Что в вашем доме сегодня напоминает о знаменитом деде?

Фотографии, немного рукописей и писем. Личные вещи, которые чудом уцелели после ареста, Антонина Николаевна передала в Одесский литературный музей. Кое-какую мебель при переезде в Америку оставили у родственников. Главное же наследие Бабеля - его творчество. Книги деда переведены практически на все языки мира. Их читают в Китае, Корее, США, во всех странах Европы.

«Когда Горького не стало, дед сказал: «Теперь мне жить не дадут»

Известно, что Исааку Бабелю покровительствовал Горький. Как вы считаете: если бы Алексей Максимович не умер в 1936 году, возможно, и вашего деда не расстреляли бы?

Когда Горького не стало, Бабель сказал: «Теперь мне жить не дадут». Авторитет Алексея Максимовича был огромен. И если бы он продолжал жить, наверное, смог бы деда защитить. Хотя кто знает, удалось бы? Горького Бабель уважал как учителя и обожал как человека. Одно время жил у него в доме в Горках и помогал Горькому в редактуре.

- Из-за чего Исаак Эммануилович попал в немилость к властям?

Уничтожили Бабеля за то, что он писал.

Известно, что Буденный был в ярости от того, как Бабель изобразил в «Конармии» жизнь и быт красноармейцев. Сталин же якобы считал, что автор просто не понимает вещей, о которых пишет…

Или слишком хорошо понимает? Его трудно было подчинить. Он предпочитал молчать, нежели писать то, что «надо». Молчать - не значило не писать. Работал постоянно, ежедневно. Писал «в стол». Когда за ним пришли, забрали 15 папок рукописей…

- Бабель был лично знаком со Сталиным?

Нет. Это одна из мистификаций, которую, по всей вероятности, сам дед и создал. А еще пустил слух, что работал в петроградском ЧК. Когда начинаешь сопоставлять даты, выясняешь, что он работал в ЧК до того, как оно было… организовано. Зачем придумывал все это? Потому что был писателем! Кроме того, это была некая форма самозащиты. Не забывайте, в какое время он жил! Как-то Бруно Ясенский, польский писатель, опубликовал интервью с Бабелем в одной из антисоветских газет. Когда Бабелю предъявили его как улику, он возмутился: «Фальшивка! Вы знаете вообще, с кем разговариваете? Я человек с незапятнанной репутацией - я работал в ЧК!».

Одно время Бабель был ведь обласкан советской властью? Имел все атрибуты успешного писателя: хорошую квартиру, дачу в Переделкино, автомобиль «Форд»…

Все не так! Не отдельную квартиру, а пару комнат с общими помещениями. «Форд» давали ему для выполнения репортерских заданий - он же писал для газет. Дачу арендовал у Литфонда. Никакого богатства не имел. Когда деда арестовали, оказалось, что он должен всем издательствам, так как всюду получал авансы. После ареста к бабушке постоянно приходили описывать мебель за его долги. Так что привилегированное положение и богатство - еще один миф о Бабеле…

- В 1935 году Сталин отправил Бабеля и Пастернака на антифашистский конгресс «Культура в борьбе за мир»…

Не из личных симпатий, разумеется, а благодаря нажиму французской элиты. Бабель был одним из самых издаваемых писателей за рубежом. Когда французы не увидели в составе советской делегации его и Бориса Пастернака, тут же заявили, что покинут форум, если этих людей не будет. Их и прислали. Мировая известность Бабеля, собственно, и стала причиной, по которой столько лет скрывали факт его расстрела. Убить смогли, а признаться перед миром смелости не хватило.

Смерть деда скрывали даже от семьи. Периодически к бабушке подсылали людей, которые рассказывали, что они сидели с Бабелем на одних нарах, потом - как он умер от порока сердца на лавочке в лагере, где его содержали отменно, давали возможность писать. Мол, он там дружил с начальником лагеря… На Западе некоторые советские писатели в эти годы говорили, что Бабель жив-здоров, что с ним все в порядке, а его произведения издаются в СССР огромными тиражами…

Бабель дружил с Сергеем Эйзейштейном, Юрием Олешей, Леонидом Утесовым… Как они повели себя, когда вашего деда арестовали?

Продолжали общаться с бабушкой, но довольно осторожно.

«Бабушка была гениальным инженером. Думаю, этим объясняется, почему ей сохранили жизнь»

- Ваша бабушка многие годы работала главным конструктором Метропроекта.

Бабушка принимала участие в проектировании станций метро «Киевская», «Арбатская», «Площадь Революции», «Маяковская»… Она была гениальным инженером. Не существовало такой профессиональной задачи, которую она бы не могла решить. Думаю, этим объясняется, почему ей сохранили жизнь… Когда деда арестовали, на ее руках осталась двухлетняя дочь - моя мама. После гибели деда бабушка замуж больше не выходила. Как писала в воспоминаниях, Бабель познакомил ее с большим количеством выдающихся мужчин, но ни один не мог с ним сравниться. Мысль о втором замужестве даже не возникала. Бабель был всегда с ней, думала о нем ежедневно, если не ежечасно.

У Бабеля это ведь был уже не первый брак. Росла дочь во Франции, в гражданском браке родился сын… Вы общаетесь с вашими родственниками?

К сожалению, никого в живых уже практически не осталось. Моя бабушка очень любила сына дедушки от Тамары Кашириной Михаила Иванова. Он был выдающимся художником. Так же относилась к дочери от первого брака Наташе Бабель. Наташа платила ей взаимностью. Моя мама Лидия тоже дружила с сестрой.

- Первый брак распался из-за того, что Бабель не желал эмигрировать с семьей во Францию?

Ему казалось, что он не выживет там финансово. В Париже, по его словам, хорошо гулять, а работать он мог только здесь.

- Но Исаак Эммануилович ведь свободно владел французским языком!

Он хорошо говорил на восьми языках. Дело было в другом. Во Франции он не находил той страсти души, тех тем, которые его волновали…

У Бабеля было столько возможностей уехать. Некоторое время он жил во Франции, в Бельгии, в Германии. В конце концов, выезжал на разные международные форумы. ..

Думаю, в какой-то степени дед был фаталистом.

- В его жизни случались мистические истории?

Ребенком он чудом выжил во время еврейского погрома. В юности же его сняли с поезда (это описано в рассказе «Дорога»), хотели расстрелять. Но вдруг человек, который завел его за вагон, чтобы прикончить, увидел, что никто не смотрит. И… отпустил. К слову, мистика случалась в нашей семье и после его смерти. Дед часто помогал нам. Не раз мы получали его гонорары из зарубежных издательств. И что интересно, помощь приходила именно в тот момент, когда была очень нужна.

- Дедушка ваш любил чай с антоновскими яблоками и изюмом…

Да. К слову, как и он, я очень люблю яичницу с помидорами. Когда у нас в семье ее готовят, постоянно вспоминается Бабель.

- Читала, что писатель мечтал вернуться в Одессу.

Об этом он упоминал даже в своих воспоминаниях о Багрицком: «Пора бросить чужие города. Мы будем жирными стариками. Будем сидеть на одесском бульваре и долгим взглядом провожать идущих мимо женщин». Да, дед мечтал вернуться в Одессу. И почти присмотрел себе участочек. Там ничего не было построено, и, наверное, никогда бы не было построено, потому что денег не имел.

Но его мечта сбывается! Бабель возвращается в Одессу памятником, бабелевскими торжествами, которые прошли в июле в связи с литературным фестивалем, моим моноспектаклем, который я недавно сыграл на его родине…